— Спокойно, — умерил восторги Касьяна Алекс, — узнал, да?
— Вот составляйте список и ко мне. А завтра пойдем в город, засядем в какой-нибудь харчевне и начнем набирать людей.
— Эх ты! Здесь тоже сноровка требуется, — укорил его мужик со шрамом — Егор Раскатов.
— Согласен, однако некоторые вещи не следует называть именами собственными, как бы этого ни хотелось.
Ехидна даже не стал давать залп всех четырех орудий — бот был уничтожен первым же выстрелом единственной «фаланги».
Тосты во здравие Полубоя шли один за другим. Некоторые были полны туманных намеков, что-де флот не позволит и молчать не станет, в других упоминались, без имен однако, члены царствующей фамилии, взявшие на себя слишком много. Княгиню Нащокину поминали почти все и отнюдь не добрым словом. Обходили молчанием лишь графа Кайсарова — теперь произносить это имя во флоте считалось дурным тоном. Ему простили бы многое, но то, что он поднял оружие против русского флота, что использовал то, чему его учили, против своих товарищей и соратников, простить не могли.