Блад не допускал даже мысли, что когда-либо встретит Арабеллу, решив, что они разлучены навсегда. Постоянные думы об этом были источником его мучений. И всё же, несмотря на его глубокое убеждение в том, что эти мучения не могли бы вызвать у неё даже лёгкой жалости, он все эти бурные годы носил в своём сердце её милый образ. Мысль о ней помогала ему сдерживать не только себя, но и тех, кто за ним шёл. Никогда ещё за всю историю корсарства пираты не подчинялись такой жёсткой дисциплине и никогда ещё ими не управляла такая железная рука, никогда ещё так решительно не пресекались обычные грабежи и насилия, как это было среди пиратов, плававших с капитаном Бладом. Как вы помните, в соглашениях, которые он заключал, предусматривалось, что во всех вопросах они обязаны были беспрекословно повиноваться своему капитану. И поскольку счастье всегда ему сопутствовало, он и сумел ввести среди корсаров невиданную дотоле дисциплину. Как смеялись бы над ним его пираты, если бы он сказал им, что всё это делалось им из уважения к девушке, в которую он так сентиментально был влюблён! Как злорадствовали бы они, если б узнали, что эта девушка презрительно бросила ему в лицо: «Среди моих знакомых нет воров и пиратов»!