— Да, что ж ты все про пятину, да про пятину, не о чем поговорить больше?
Жар, что от сердца лучами исходит, грудь согревает и горло смягчает.
Самым быстроногим оказался Филипп из первого десятка, подбежав к приоткрытой калитке, он распахнул ее, давая дорогу прибежавшему вторым Роське. Следом за Роськой на двор хутора вбежал Мишка, подался в сторону, освобождая проход и огляделся, настороженно поводя самострелом.
— Сделаем. — Дмитрий согласно кивнул, потом воровато оглянувшись на дверь, спросил, понизив голос: — Слушай, Минь, а правда, что к нам в школу скоро девок привезут?
«Черт его знает: было такое или нет? Наверняка, хоть и редко, но бывало, не зря же дед, перед тем, как решать судьбу семей бунтовщиков, стариков с серебряными кольцами собирал?»
— Ты только не подумай, что мы жертвоприношение перед строительством устроили! — Неправильно понял мишкино молчание Сучок. — Случайно все вышло. У боярина Козлича — ближника князя Олега Святославича — кто-то из родни помер. Он по такому делу церковь-обыденку заказал. Ну, такую, что за один день строится. Мы взялись, а он, нет, чтобы подождать до вечера, все крутился под ногами, во все нос совал, так извел, что хоть работу бросай. Терпели-терпели, а потом взяли, да и подпортили немного подмостья, думали, что свалится, ушибется, да и отстанет от нас.