— Кхе… Опять книжная премудрость. И как у тебя в башке это все помещается-то? Листя, чего скажешь?
— В потере оружия и оставлении его в руках врага! Готов понести заслуженное наказание, господин сотник! — Мишка аж сам умилился армейскому изяществу формулировки собственной вины и покаяния.
— Три тысячи кованой рати. И каждый вольный муж по первому знаку за оружие взяться способен. И из Киева подмога быстро приходит, А Киевский князь может и десять тысяч собрать. Не сразу, конечно.
— Жаль, что не придумали, может ты сподобишься? Вот прославишься, дураки к тебе валом попрут!
Потом были только боль и темнота. Очень долго, очень больно и ни искорки света даже в уцелевшем глазу.
— Я ведь вас не просто так слушал, сестрички. Вот ты, Маша, жалуешься: то не сделано, это незакончено… А сама-то, подумала, как до ума все довести?