Вернулся я домой, Давыд вышел на двор посветить мне, глядим, а на удилах отрубленная рука висит — пальцами в кольце застряла. На следующее утро поехал я на то место глянуть, а там уже толпа стоит. Два покойника на снегу валяются: у одного плечо до самой груди прорублено, а второму по голове досталось. И след кровавый в сторону уходит. Кто-то уже сбегал, посмотрел, рассказывает, что лежит недалеко тать с отрубленной рукой и проломленной головой. Это, значит, они своего раненого добили.