«Репейка? Детское прозвище, что ли? И разговор о тризне… Понятно: мы с тобой на всю жизнь повязаны и никуда ты от меня не денешься. Эзоп нервно курит в сторонке».
— Сколько у Туровского князя своей дружины? Тысяча, хоть, есть?
— Как съездил, сынок? Листвяна место под огороды одобрила?
Одно только беспокоило — все меньше и меньше мне боярин Терентий нравиться стал. Чувствовал я, что крутит он что-то. То с купцами как-то больно таинственно шепчется, то не ко времени мою сотню от берега в дальний дозор отсылает. Бывало, что и купцов иноземных без досмотра пропускал. Дело, конечно, боярское, не мне встревать, но один раз все же пришлось.
— А сколько учеников для Воинской школы он привезет?
— Ну, по болоту же как ходят? Друг за другом и от одной кочки к другой. А эти рядышком бежали и по прямой. Значит болото мелкое, дно твердое, трясин нет. Они же пешком весь путь прошли, значит, устали, а мы верхами ехали. Догнали бы и живыми взяли. А Корней Агеич меня облаял и велел Бурею стрелять — для самострелов-то уже далеко было. Вот и получили одних покойников.