— Это все папа, когда он в ударе, то приходится кричать.
По лицу Грона пробежала тень. Какое-то время он молча сидел, уставя взгляд на стену.
К середине весны, когда в портах скопилось почти две тысячи кораблей, каждый из которых мог везти не менее сотни воинов, армия двинулась к побережью. Толла и Югор ехали в простой боевой колеснице со снятыми косами на осях. Часто к Толле подходили депутации от различных полков и просили позволить понести мальчика, который уже стал живым символом будущей войны, рядом со своим знаменем. А на знаменах под названием города или области была вышита раскрытая детская ладонь и девиз: «За руку Югора!»
— А мои командиры говорят другое: ребята, мы — это Корпус. И это срабатывает не хуже твоего.
Грон несколько мгновений смотрел куда-то невидящими глазами, потом осклабился и произнес: — Успею.
— Грон… — Потом вскинулся: — Слуй его взял?