Истории были иногда печальные, и тогда Таисса грустила, нахохлившись, как воробей под осенним дождем, или же веселые, заставлявшие ее рассыпать свой серебряный смех по каменным плитам зала, или философски-поучительные. Тогда она сидела раскрыв рот и забывая даже жевать, захваченная диковинными аллегориями старинных легенд никогда не слышанных ею племен…
– Ну, дед! – Он покачал головой и взвесил на руке свой пистолет, словно размышляя, прямо сейчас меня пристрелить или потом. И, видимо, решил отложить дело. – Шагай отсюда! Недолго осталось. Скоро никакой врач тебе уже не поможет…
Анойа решительно встала. Подойдя к незнакомцу, она показала на меч, потом вытянула руки вперед. К ее удивлению, он мгновенно все понял и аккуратно положил оружие на ее ладони. Клинок был чернее ночи и горяч, словно только что из кузнечного горна. Ни одной, даже самой маленькой капли крови не было на его полированной поверхности.
Все произошло мгновенно. Из-под крыла штурмовика ударил сноп огня, и тут же экраны полыхнули белым огнем. Это сработавшая автоматика сожгла и штурмовик, и его ракету.
Девушка, державшая нож у самого горла Кло, была абсолютно уверена, что я поступлю именно так, как предписано в таких случаях действовать государственным служащим. Положить оружие и вступить в переговоры. Но я с детства читал правильные книги и выстрелом навскидку срезал ей руку на локтевом сгибе. Когда она конвульсивно дернулась, я произвел второй выстрел между глаз.
– Могу починить то, что не связано с изготовлением сложных деталей в полевых условиях и ремонтом литых модулей.