Запутавшись в оборотах и смутившись, он сбился, не договорил.
Ника вскинул руку, чтобы потереть лоб. Это резкое движение его и выдало.
Накануне вечером, поздно, Саша Морозова сидела дома на кухне и плакала. Снаружи давно стемнело, но света она не зажигала, лишь светилась лампадка у иконы, примостившейся в углу, между посудным шкафчиком и оконной шторой.
Парнишка в заваленный щебнем цех — Олег не отстает. Бежит, а в глазах темно от бешенства.
Не выпуская том из рук, Фандорин подошел. Действительно, с темной бородкой Марк Донатович выглядел гораздо свежее.
— Что вы ко мне пристали? Почему я должен на вас дышать и давать вам документы?