— Ты что, не мог ему ногу пропороть, зачем насмерть-то? Может, еще чего интересного сказал…
— Если брать и прошлую жизнь, то мне уже больше восьмидесяти лет. Было время научиться читать людей.
— Это называется страховка. — Командир усмехнулся. — Что же, ситаккцы, вы угадали правильный ответ. И всего со второй попытки. — Он сделал паузу. — А чтобы вы никогда его не забывали, — приказал он негромко, — обрубить им большие пальцы.
— Это Братья-гасилы. Они… — Он поперхнулся и шлепнулся на землю, потому что ноги его уже не держали.
— Нет. — Икуммут поджал губы и проворчал: — Зайдешь через час — Он любил насыщаться неторопливо, тщательно пережевывая пищу. Слуга неуклюже, бочком-бочком убрался за дверь Основной причиной того, что этот уродина задержался у него так надолго, было то, что он с первого до последнего дня испытывал в присутствии хозяина жуткий страх. Икуммуту нравилось, когда его боялись. Хотя он не часто мог позволить себе потешить самолюбие таким образом, ибо это плохо влияло на его доходы.
Эвер вздрогнул от тона, которым были произнесены эти слова, но тут же взял себя в руки.