Это «старшина» сказало Мишке очень многое. Уж лучше бы дед ругался и обзывал обидными словами, но официальное обращение в сочетании с налившимся кровью шрамом на лице, при окаменевшем лице, свидетельствовало о том, что речь идет вовсе не о пустяках.
О следующем событии, раньше Герасима, возвестили радостные крики. Герасим прибежал чуть позже, сияющий и возбужденный.
— Вот потребности людей Федора, деда. Холопы и обиходная рухлядь.
— Кхе! — Дед покосился на боярина Федора с довольным видом, хотя, скорее всего, мало что понял из Мишкиных объяснений. — Лавруха, значит и у нас такое сделать можно?
— Слава ратнинской сотне! — дружно и, что особенно порадовало, весело откликнулись отроки.
Отроки уже поели, обиходили коней и теперь лишь ждали команды, но Мишка своего обещания не забыл — не трогаться с места, пока Алексей не объяснит: куда и зачем?