— Нету мне сна, товарищ Осянина… Маргарита, как по батюшке?
А боец Четвертак сидела под скалой на мешках, укутавшись в шинель и сунув руки в рукава. Поднятый воротник прятал ее голову вместе с пилоткой, и между казенных отворотов уныло торчал красный хрящеватый носик.
— Чепушиной занимаетесь! — гремел прибывший по последним рапортам майор. — Писанину развели! Не комендант, а писатель какой-то!…
— Отставить!… — гаркнул комендант. — Смирно!…
Дурака валяет рыжая, по глазам видно. Опасные глазищи, как омуты.
Посмотрела на него Четвертак эта, как на помешанного, но кивнула, и Федот Евграфыч приободрился.