Хорошо, что цирюльник в этот момент не видел лица поэта; а еще лучше, что бритвы в руке не держал.
Шах оглянулся — и увидел. Те, кому он вручил знаки отличия, один за другим с хрипом валились на пол, изо рта у них шла кровавая пена, глаза тускнели, останавливались… Шах закричал, вплетя в общий крик и свою ноту — после чего проснулся.
А явившегося следом воя поэт уже не слышит.
— Не надо. Хотя… Поставьте еду где-нибудь рядом. Когда я захочу есть, я возьму сам.
Это еще один вопрос, на который я хочу получить ответ — но не у тебя.
— Как жаль, что под венцом не видно головы! — в голос закончил шах и расхохотался.