Первого хурга, шарахнувшегося в сторону от железного демона, Абу-т-Тайиб достает походя, вихрем несясь мимо — чтобы безумным дровосеком врубиться в чужой строй.
Стук копыт. Ближе, ближе… И вот, наполовину скрытые молочной кисеей, мимо проносятся силуэты всадников.
Видимо, бен-Шамаль был не одинок в достижении Истинного Лика.
Тот, кого назвали Волчьим Пастырем, проворно соскакивает с коня, волочит не сопротивляющегося жениха к человеку-жабе, вытаскивает из ножен саблю…
Перед внутренним взором на миг возникла ясная картина: он, вместе с фумэнскими рыбаками в каком-то селении на побережье Муала, где оказался случайно, проездом, рассматривает только что выловленного спрута.
К счастью, оба устояли на ногах, и никто не шлепнулся в лужу.