— Понял, — кивает владыка. — Ты лучше молчи, тебе нельзя…
И зарделся, когда шах Кабира ухватил его за уши и звонко расцеловал в обе щеки.
Впервые я понял, почему имя падшему ангелу, отказавшемуся исполнить прихоть господина: Иблис, то есть «отчаяние».
— Ты, грамотей, зла не держи, — в единственном глазу, который еще не утратил способности видеть, вспыхнула отчаянная надежда; и угасла, зашипев в ледяном спокойствии взгляда сержанта. — Я — человек приказа, что велено, то и делаю. Ты лучше вот что скажи: лейтенанта Массэ помнишь?
— Мое шахское тебя уже помиловало. Отвечай!
Папаха каждого — из черного каракуля в мелких завитках.