Постороннему наблюдателю могло бы показаться, что опытный командир попросту бодрствует ночью, разрабатывая план завтрашней операции, но для этого во-первых, посторонний наблюдатель должен был оказаться клиническим идиотом, а во-вторых, из посторонних здесь присутствовали разве что звезды.
— Правда нужна, правда… как кровь толчком выхлестывается из раны, заливая тебе лицо, как рукоять меча срывает с ладони мозоль, и боль обжигает тебя, но воздух уже поет под клинком! Да, я сам ни разу не испытывал ничего подобного, но я хотел, я мечтал, а они — они никогда даже не задумывались, какая она, правда!
Правнучка Фаршедвардовой кормилицы, бабушки Бобовай.
Но мне не до странных изречений гуляма, потому что между рядами к проходу идет хайль-баши Фаршедвард.
Судьба с жизнью перемигивались за спиной — и Большой Равиль чуял опасность, как вспугнутый олень — идущую по пятам погоню или как затаившийся в засаде чауш — присутствие добычи. Разумеется Равиля куда больше устроил бы второй вариант, но шейх рассуждал трезво, понимая: сейчас его знахарек (да и он сам!) — скорее добыча, чем охотник.
Все-таки кто-то успел издать вопль, сотрясший небо и землю; и только после этого мир померк окончательно.