И двуручный меч завыл зимней пургой, оказавшись в обгоревших до кости руках.
В голосе надима крылись строгость и презрение к Скорпиону-неудачнику, запамятовавшему столь естественные для любого здравомыслящего человека сведения.
Карен только собрался вздохнуть с облегчением — ни бюрократическая волокита, ни скрупулезные измерения тела вдоль и поперек не доставили егерю особого удовольствия, — но не тут-то было!
Из пазов перевязи торчали рукояти десяти метательных ножей.
— Чушь, — жестко бросил Гюрзец. — Здесь вообще нет записывающей аппаратуры — не успели установить.
Альборз-пахлаван попятился, невольно ощупывая свои обгоревшие волосы.