Нет, непохож был Тот-еще-Фарш на человека, без конкретной цели издевающегося над новым подчиненным!
В зале вскоре появился начинающий полнеть мужчина средних лет. Мужчину девочка узнала — видела его здесь несколько раз. Он то ли работал в музее, то ли… Впрочем, это девочку не интересовало.
Но, казалось, Фаршедвард уже напрочь потерял интерес к этой истории. Когда Карен наконец открыл рот, ему было приказано заткнуться, и господин хайль-баши принялся без дела слоняться по кабинету, колыхаясь и пыхтя.
— Вот и отлично! — прогудел ар-Рави, смягчаясь при словах о даме. — Заберем твою подругу — и айда в Озерный пансионат! Мы отдыхаем или что?! Вон и у Сунджан каникулы. — Он нежно потрепал девочку по голове, и та расцвела: видать, нечасто папаша ласкал свою Сунджан.
Ядовитую гадину, отказавшуюся жалить, с омерзением швырнули к крыльцу, и я машинально косился в ее сторону. Таких не было в мое время, даже похожих не было, тогда они выглядели громоздкими и неуклюжими, мы смеялись над ними, похожими на муравьев или древесных палочников — не внешним видом, нет, насекомость Плюющихся крылась скорее в их способе мышления: рой, улей, однозначное распределение ролей, ядовитость, отсутствие даже намека на возможность Беседы… Мы смеялись, забыв, что хорошо смеются оставшиеся.
Меч оказался тяжелым, гораздо тяжелее, чем ей представлялось на первый взгляд. Но это не важно. Девочка взяла эспадон обеими руками, под гарду и за середину проржавевшего лезвия — и так, неся древний клинок перед собой, словно на торжественной церемонии, вошла в соседний зал.