Один из вышедших был Почтальон – я узнал фигуру и фуражку. Второй был среднего роста, в перекинутом через плечо длинном плаще навроде альмавивы и калабрийской шляпе с низко провисающими полями.
За жандармами, переливаясь на солнце серебряным шитьём кармазиновых черкесок, покачивались в сёдлах казаки императорского конвоя.
– Господи, спаси люди твоя, – вырвалось у меня, и рука сама потянулась креститься.
Судя по шелесту шелка, Павел Георгиевич пытался её обнять, а она уклонялась от объятий.
– Нет! – воскликнул Павел Георгиевич, и так громко, что англичане даже вздрогнули.
Мистер Карр сидел у себя в комнате перед зеркалом. На его удивительных жёлтых волосах была ажурная сетка, алый халат с драконами широко распахнулся на белой безволосой груди. Когда я по-французски передал приглашение его высочества, англичанин порозовел и велел передать, что немедленно будет.