Мой противник оказался ловок и силён. Он ударил меня ещё раз, а когда я попытался ухватить его за горло, сунул руку за пазуху и выхватил финский нож с зазубринами на лезвии. Эти самые зазубрины я увидел так отчётливо, словно их поднесли к самым моим глазам.
– Что вы на это скажете, Лука Емельянович? – спросил Фома Аникеевич.
Достаточно было спуститься по лесенке всего на несколько шагов, и я увидел её.
Наконец снова повернули. Прогрохотали по короткому булыжному мосту, потом по длинному деревянному, и ещё по одному (на этом была табличка «Малый Яузский мост»).
Я ни о чем в эту минуту не думал – просто слушал. А Фандорин перевёл взгляд с меня на убитую и прищурил свои холодные голубые глаза.
– Эмилия, Афанасий Степанович… Риск, которому вы подвергаетесь, б-безусловно велик. Линд – человек парадоксального ума, его поступки и реакции часто непредсказуемы. План планом, но может произойти всё что угодно. А ведь вы, Эмилия, дама и к тому же даже не являетесь российской подданной…