– Очевидно, этим лазом монахи пользовались, чтобы тайно д-добраться до реки, – предположил Фандорин. – Интересно, для каких целей.
– Кто она? – сразу же вцепился Фандорин, однако понял по моему виду, что ответа не будет, и продолжил.
– К кому вы обращались? – спросила Эмилия, переходя на французский.
Но здесь седой господин властно протянул руку к узелку, и я понял, что начинается самое главное.
Неподалёку появилась и Коломбина, давеча впечатлившая меня своей неподдельной грациозностью. Она встала у стены, глядя на его высочество и ломая тонкие руки. Этот жест был мне знаком, и теперь я узнал, кто это – князь Глинский, адъютант Симеона Александровича.
Георгий Александрович, хотя бы и в силу комплекции, гораздо покойнее и добродушнее обоих, но уж если разгневается – держись. Вот и теперь он вдруг стал наливаться малиновой краской, весь как-то раздулся, так что я испугался, не лопнут ли крючки на воротнике, и стало ясно: сейчас грянет буря.