Папа Урбан Шестнадцатый окропляет хоругви святой водой.
Сердце мое колотится от страха перед тем, что своей тяжестью я утяну в пропасть нас обоих. Я сползаю… выскальзываю из крепких рук Энеи… я весь в крови. Но она не отпускает.
– Энея, – негромко спросил я, – ты новый мессия?
– В самом деле? – приподнял брови сюаньилан Чарльз Чи-кьяп Кэмпо, блиставший великолепием многослойных одеяний из алого и золотого шелка.
– Ладно, – повторил я. Над Миссисипи я летал. До нее отсюда около двух тысяч километров к востоку. – Когда выходим? Завтра?
Исодзаки кивнул. В то же мгновение ИскИн затемнил стены кабинета и включил трансляцию с Пасема.