Убедившись, что выходивший окнами на канал дом пуст, Радаманта Немез переключилась обратно и на мгновение замерла в спальне. Звук и движение возвратились: храп охранника, пешеходы на улицах, легкий ветерок, шевеливший белые занавески на окнах, отдаленный шум уличного движения, даже лязг брони солдат, обыскивавших закоулки деревни.
– Пока мы его не нашли. Хотя пытаемся установить связь с тех пор, как вылетели из Бомбасино.
Штаб-квартира Гильдии торговцев располагалась не на самом Пасеме, а в точке Лагранжа, в шестидесяти орбитальных градусах над планетой. Между миром Ватикана и гигантским полым Тором – углеродным бубликом 270 метров толщиной, около километра в высоту и 26 километров в диаметре – дрейфовала половина имперских орбитальных баз. Как-то раз Кендзо Исодзаки вычислил, что ракета, запущенная с Тора торговцев, будет уничтожена ровно через 12,06 наносекунды.
– Вернулась в Священную Империю, – сказал глава Гильдии торговцев. – Наши агенты, приближенные к кардиналу Лурдзамийскому, подтвердили, что Центру это известно. Она вернулась после смерти Его Святейшества… Знают только госсекретарь, Великий Инквизитор и командование Флота.
– А какая разница? – Энея снова улыбнулась своей дразнящей улыбкой.
– Ты, наверное, проголодался, милый. – Она быстро нарезала хлеб, на столике-липучке оказался овцекозий сыр, фасованные ростбифы (наверное, с корабля), пластиколбы с горчицей и несколько кружек тянь-шаньского рисового пива. И тут я понял, что голоден как волк.