Когда пробили в углу высокие часы, он вздохнул и поднялся из-за стола. Прихватил Доран-ан-Тег, пошел к выходу, бесшумно ступая в мягких сапогах из тисненой ратагайской кожи.
Караульные проворно отскочили, вытянулись. Пилот остался стоять вполне самостоятельно, слегка пошатываясь.
Асверуса в его поездке сопровождали две дюжины гвардейцев – следовательно, все они были внесены в приказ об откомандировании, каковой преспокойно пылился более ста лет в архиве Квартирмейстерского департамента штаба Гвардии. Каждому из гвардейцев следовали прогонные деньги, кормовые, фуражные – о чем опять-таки остались бумаги в соответствующем департаменте Казначейства. Кроме гвардейцев, с графом отправилось еще и три десятка мастеровых Золотой, Серебряной и Железной гильдий – а это опять-таки оставило уйму бумаг как в гильдейских архивах, так и в полицейских: всем требовались по всей форме выписанные подорожные, а также прогонные-кормовые-сверхурочные. Вьючных лошадей предоставило Конюшенное ведомство – снова стопа бумаг, осевших в архивах означенного ведомства. Три инженера из Сословия Циркуля – снова обширная деловая переписка, бумаги о выдаче денег. То же самое и касаемо взятого в поездку медика. Наконец, повозки и снаряжение – еще одна охапка бумаг в архивах Департамента карет и повозок…
Заложила руки за голову и безмятежно потянулась, уставясь в потолок с мечтательной, насмешливой улыбкой. Сварог смотрел на нее напряженно, потихонечку исполняясь надежды. Как-никак он ее хорошо знал.
– Ни малейших, – вздернула она подбородок. – Я – Далиана, графиня Слатеро. Живу в Акобаре, на улице Златошвеек.
Сварог обернулся – и застыл на месте с отвисшей челюстью.