Покинув приемную через парадный вход, он целеустремленно пошел к боковым воротам, миновал стражу, не удостоив ее и взглядом, свернул налево, где во множестве теснились аккуратные домики, принадлежавшие различным дворцовым службам и особо доверенной обслуге, имевшей право жить на территории дворца. Попасть сюда было людям из внешнего мира гораздо проще, чем, скажем, в королевскую резиденцию, хотя и тут имелись свои ограды, своя стража, так что соблюдались некоторые строгости…
– Адмирал, – сказал он, – мне, новичку, показалось, или они в самом деле держатся как-то неправильно?
Вольный воздух захолустья сделал свое дело – оба никогда в жизни не общались с венценосцами, у них попросту не выработалось нужных рефлексов… Вот и упорствовали, погрязнув в своем провинциализме – благо губернатор, видя столь вопиющее нарушение этикета, оцепенел от растерянности и в события не вмешивался.
– Вы не поверите, отец, но быть королем – уныло и тягостно. С одной стороны, ты можешь едва ли не все, что только в голову взбредет, с другой – в один прекрасный момент обнаруживаешь, что жизнь тебя гонит по колее, из которой ни за что не выбраться…
Он перемахнул через перила, без труда удержал равновесие на пологом откосе, осторожно ставя ноги, сделал несколько шагов влево, следя и за тем, чтобы не оступиться, и за тем, чтобы не напороться на пучки коротких колючек. Обернув руку носовым платком, примерился и без всякого труда завладел документом. Сунул его в широкий боковой карман камзола. Поднял голову, прикидывая, как будет взбираться назад.
…Сварог не плыл, а попросту шагал по дну на глубине уардов тридцати. Порой над его головой скользила продолговатая тень – днище очередного проплывающего корабля или шлюпки. Дно оказалось не таким захламленным, как он ожидал, хотя мусора хватало, порой приходилось то переступать, то обходить самые неожиданные предметы: торчащую из мягкого ила лапу покореженного якоря, ящики и бочонки, скорее всего, уроненные со сходней при погрузке, даже дырявые кастрюли и старые сапоги. Деревянные обломки, остовы лодок, огромные битые кувшины, в каких коки держат вино и оливковое масло, дохлые кошки… Пару раз попадались скелеты, сразу ясно, принадлежавшие субъектам, которые угодили на дно вопреки своему хотению – у одного проломлен череп, у другого засел меж ребер проржавевший нож, и у обоих ноги отягощены привязанными полуистлевшими веревками грузами: у одного рыбачья сеть с кирпичами, у второго – прозаические печные колосники…