– Потому что не знаю, о чем спросить, – искренне сказал Сварог. – Не знаю, что в этой ситуации считается серьезным вопросом. В голову лезут всякие глупости, навеянные моряцкими россказнями… Значит, все правда – то, что болтали про тюленей, способных оборачиваться людьми?
Остальное Сварог уже знал от Гаржака. К тому времени граф успел узнать от тетки Чари и Шедарсиса, что они раскопали что-то о пребывании Гонзака в Фиарнолле – и действовал решительно. Высвистел полицию, грозно манипулируя байзой, велел тихонечко, не привлекая внимания, изъять пока что ювелира вместе с вовлеченными в скандал домочадцами, а юного гиперборейца вместе с браслетом в два счета доставил сюда, в уединенный особняк на утесе, принадлежащий морскому Бюро, обычно проводившему тут дружеские беседы с пристрастием – в случае чего труп, сброшенный на скалы, исчезал, как не бывало…
Полиция обоих отыскала весьма-таки быстро, используя профессиональное знание городских притонов – и после первых с ними бесед, фигурально выражаясь, затопталась на пороге, нерешительно чеша в затылках…
– Был такой, – сказал граф. – Персона известная. Большим влиянием пользовался при отце Конгера. Конгером, правда, был от дел отставлен, но умер своей смертью, пребывая отнюдь не в опале. Серьезный был человек, сильный, крови не боялся…
– Ни в коем случае, – сказала Яна, не промедлив нисколечко. – Разве что в случае… в случае какой-то невероятно глобальной и страшной угрозы, когда и в самом деле встанет вопрос: либо всему миру уцелеть, либо планете погибнуть. Пока что я такой угрозы не вижу. В конце концов, против нас ядерное оружие бессильно. Любая ракета будет перехвачена, а подводные лодки… Через пару недель, когда начнут работать новые станции слежения, мы сможем их засекать.
– Вот видите, – сказал Сварог. – А вы боялись… Я же предупреждал вчера, что мои солдаты – люди одухотворенные и утонченные…