Она была высока ростом, широка в кости, не слишком молода и, строго говоря, совсем не красива. Но все это не имело ни малейшего значения: никогда прежде я не видел женщины столь эффектной и одновременно величественной. У Лени был властный римский профиль, выщипанные в ниточку брови, прозрачные глаза цвета речной воды и неожиданно лукавый, улыбчивый рот. Густые рыжие кудри были связаны на затылке тяжелым узлом, несколько прядей выбивались из строгой прически — этот умело организованный беспорядок красил ее необычайно. Прибавьте к этой картине глубокое контральто, царственную осанку, надменную посадку головы, легкую, стремительную походку, особенно удивительную для женщины на десятисантиметровых шпильках, и трогательные ямочки на щеках, которые всякий раз на долю секунды опережали улыбку. Красная лакированная куртка, отделанная черными кружевами, сидела на Лени, как твидовый жакет на английской аристократке, короткая кожаная юбка с разрезом казалась частью делового костюма, и даже блестящие серебристые чулки выглядели совершенно уместно; я хочу сказать, Лени была одета просто чудовищно, но выглядела при этом не вульгарной дурой, а эталоном сдержанности, достоинства и хорошего вкуса — такова была сила ее харизмы.