От теплой грязи поднимался туман. Не слышно было даже собственных шагов; фонарь, который Варан держал перед собой, освещал только место на узкой кладке, куда ставить ногу. Как будто я еще не родился, думал Варан, шагая в тишине и тумане. Как будто ничего не началось. И ничего не кончится. Нила? Прошло так много лет, а мне все еще кажется, что я ее помню. И, может быть, она меня ждет — в месте, о котором мне расскажет Бродячая Искра.
— Не обязательно. В некоторых домах были старые печи, сложенные, в самом деле, чужим человеком, но хозяева дома утверждали, что знают его, — он жил в соседнем поселке… Или нанимался на зиму работать…
— Может, моряки. А может, бандиты. А может, стража… Она давно тут висит.
Если я подам вид, что понял, со мной тут же случится несчастный случай, размышлял Варан. Если я вернусь к Подставке с обманом вместо информации… то поджидающий меня случай будет еще более несчастным. Так что?
…Связывать ее, конечно, не имеет смысла. Она освободится от любых пут и тогда уже не станет церемониться. Змея, ядовитая змея…
Гребли молча. Лысый правил рулем, светлобровый сидел на носу. Варан, обернутый лицом к корме, смотрел, как отдаляется берег, как лысый скручивает себе трубочку дорогущего заморского табаку, как с удовольствием затягивается… Миновали чей-то ковчег, уродливый и кособокий рядом с настоящими морскими кораблями. Миновали команду рыболовов, тянущих одну сеть тремя большими педальными лодками. Никто не смотрел на устремившуюся в море лодку — двое мужчин и двое парней идут, вероятно, на вечерний промысел…