Бойцы напряженно вслушивались в бормотание наушника.
Последний снайпер входит в джунгли на границе с Эскудо, подволакивая простреленную ногу. Внимательно изучает притихшие при его появлении зеленые дебри. Оглядывается назад, на далекие горящие дома. На кружащие над ними точки вертолетов. Его война за достижение Демократии только началась. Он тоже смеется, оскалив зубастую пасть.
Гостиная была обставлена красивой, отделанной под орех мебелью. На стене на большом ковре тускло отсвечивали воронеными стволами несколько десятков армейских пистолетов различных систем.
– Есть, сэр! – длинная фигура Тевтона, меняя цвет, исчезла за деревьями.
Уходя, она цокает изящными каблучками. Гордо уносит стриженую макушку. До чего же породиста, стерва!
– Все в порядке, Триста двадцатый. Я просто немного волнуюсь. Отбой.