– Во-первых, я ее едва-едва нащупал, – сказал доктор извиняющимся тоном. – А во-вторых, мне страшно подумать, что будет, если она в моей голове оформится до конца. Это будет самый жуткий инструмент порабощения за всю историю человечества. Страшнее легендарного психотронного оружия.
– Ты можешь представить, что на мне висит три десятка трупов?
– Все те же. Уговор дороже денег – так, кажется, раньше говорили… Будем ждать, как условились.
Цыган шевельнул плечами. Не то пожал ими, не то поежился.
– Пастухи, значит… Ковбои. И для чего эти гонки за мной, а, мальчики? Что я вам плохого сделал?
У Цыгана, Кости и Большого поотпадали челюсти, причем у Большого – с отчетливым хрустом.