К обеду могила была готова. К этому моменту пурга как по заказу утихла, и приезжие, выставив на площадь раскладные столы и стулья, начали раскладывать на ней разнообразную снедь. Местные, до того несмело топтавшиеся по окраинам площади, опасливо поглядывая на безмолвный барак кавказцев, тут совсем уже расхрабрились и тоже понесли на площадь кто горячую картошку, кто печеную рыбу, а кто вяленый медвежий окорок.
Через десять минут Филипп вышел в приемную, где толпилось довольно много народа, ловко лавируя между людьми, прошел к лифту, спустился вниз и прыгнул в машину.
— Значит… — начал он. Но Дед прервал его мощным вздохом.
— Акмаль, мне здесь не нравится, пошли отсюда!
Уже к вечеру ему позвонил директор ФСБ, отношения с которым были скорее дружелюбно-служебными, чем приятельскими (а у кого, интересно, с этим сычом были приятельские отношения), и попросил отнестись к нуждам частной благотворительной организации «Фонд Рюрика» со всем возможным вниманием. Кто бы ни организовал этот звонок, не отреагировать на подобное обращение не было никакой возможности. Не говоря о собственном статусе обратившегося, всей верхушке было известно об особых отношениях между директором Федеральной службы безопасности и президентом страны. Так что оставалось только подчиниться и организовать встречу, причем в самое ближайшее время. Впрочем, все, с кем он говорил, называли сегодняшнего гостя «милым молодым человеком» или «славным парнишкой», который, однако, «может удивить», так что, не исключено, опасения министра не имели под собой никакой почвы.
КПП «Кавказ» они преодолели довольно мирно. Сержант-контрактник с некоторым недоумением долго разглядывал его новенький ноутбук и мобильник, явно борясь с желанием конфисковать сии ценные вещи у этого молодого и подозрительного чеченца, но, услышав наименование учебного заведения, в котором Азлат учился, тут же потерял к нему интерес. Они проехали всего десять километров, когда их старенький «пазик» снова остановился и в салон ввалился пьяный прапорщик с болтающимся у него на шее «АК-74». Он какое-то время стоял, обводя сидевших в автобусе мутным взглядом, пока не заметил наконец Азлата. Прапорщик яростно оскалился и двинулся прямо к нему.