— Но ни одно из них не сравнится с неудобствами в федеральной тюрьме! Прошу прощения за неподобающие случаю мысли. Не обижайся.
— Они сами берут у нас все, что им нужно.
Нам было приказано лечь, чтобы никто не заметил нас. И вот уже солнце высоко поднялось над горизонтом — и ничего не происходило по-прежнему. Я незаметно прокрался к самой машине, поближе к наблюдающему за приборами оператору в нахлобученном капюшоне.
Говоря это, он опустил голову, но в его голосе наравне с покорностью звучала жгучая ненависть. Мне подумалось, что единственно, от кого Капо Доссия мог защищать этих бедных людей — это от самого Капо Доссия. Он подтолкнул Дренга вперед и сдавил его бицепс.
— Точно. Но большой банк будет иметь выгоду в сотни раз большую, чем твой результат. Эта доля составит, насколько я знаю по собственному опыту, еженедельный доход в пять тысяч долларов.
Дренг последовал за мной и с благоговейным страхом уставился на паровую машину.