– И ты возьмешь меня туда, в океан, с собой? Не царицей, только спутницей?
Протекла будто совсем короткая ночь, и разноцветье звезд стало холодеть, серебрясь признаком близкого рассвета. Повинуясь внезапному желанию, Таис встала и, потянувшись всем телом, бросилась в глубину черной воды. Удивительным теплом обдало ее, вода, прежде казавшаяся ей застойной, нечистой, спорила свежестью с морской. Едва ощутимое течение ласковой рукой гладило, успокаивало раздраженную кожу. Таис перевернулась на спину и опять устремила взор в небо. Рассвет катился из восточной пустыни, а Таис не знала, следует ли ей снова удаляться во тьму пещеры или ожидать знака здесь. Ее недоумение прервалось знакомым медным ударом. На галечной насыпи появился старый философ.
– У нас она считается богиней луны, здоровья и иных жен, равной Афродите, – сказала Таис.
– Удержу! – самоуверенно бросил Птолемей.
– Возьми шкатулку с деньгами, отсчитай на три мины сов и дай ему.