– И у нас желание, Потос, есть творчество. Неистовое желание порождает или нужную форму, или кончается анойей – безумием. Исполнится время – увидим. Дай мне письмо!
Таис вздрогнула, взяла чашку и выпила залпом. У постели Эрис остались один из египетских и эллинский врачи, Ройкос и его первая жена. Уверенная в том, что с Эрис не будут спускать глаз, Таис улеглась рядом на принесенное ложе. Перед глазами поплыли мерцающие пятна – питье египтян действовало быстро.
– Тогда кара Кибелы обрушится на него. Если он захотел красную жрицу дня, она крикнет, и неудачника схватят, оскопят на жертвеннике перед Кибелой и превратят в храмового раба, если останется жив. Черная жрица – Ламия никого не зовет. Крепко обняв незадачливого мужа, она дает ему поцелуй Кибелы, вонзая нож вот здесь, – жрица положила пальцы на ямку за левой ключицей.
Клеофрад отступил, поднял чашу. В тот же миг все подняли свои до краев налитые живительным вином, подняла, свою и Таис, только Гесиона с расширенными от ужаса глазами осталась стоять неподвижно да Эрис восхищенно следила за каждым жестом афинянина.
– Хочешь, завтра я возьму тебя с собой? – сказала гетера, лениво устраиваясь в подушках, – поблизости есть озерко синей воды, подобное серпу Луны. Я купалась там сегодня и давно не получала такого удовольствия.
– Мне нечего делать там! Едут Александр с Гефестионом.