– А если ты умрешь первая? – спросила афинянка.
Воды Лаконского залива, гладкие, как голубое зеркало дочери Лебедя, подаренное ей самой Афродитой, казалось, замедляют ход судна подобно густому напитку. На полпути, против мыса Кипарисов, море стало травянисто-зеленым. Сюда доходили воды Эврота – большой реки, в верховьях которой – в двухстах сорока стадиях от гавани – стояла столица Лакедемонии – Спарта. Слева высился крутой, скалистый и суровый кряж Тайгета – знаменитое на всю Элладу место, куда относили новорожденных, у которых знатоки из старейшин находили недостатки сложения или здоровья. Приблизилось устье Сменоса с пристанью Лас, заполненной множеством маленьких судов. Корабль прошел мимо нее, огибая широкий мыс, за которым находилась главная, гавань Лакедемонии – Гитий.
– А лошади?! – испуганно воскликнула Таис.
– А тысячи гетер храма Афродиты Коринфской? Они служат богине и не берут платы.
– Яд! – пояснил жрец. – С каждым броском Наг, готовясь укусить, выбрызгивает его из своих зубов.
– Хочешь стать моей царицей? – распрямившись, с всегдашней внезапностью спросил Александр.