Но если эта область казалась покинутой людьми, то за последние дни маленькому отряду все чаще стали попадаться животные. По вечерам издалека доносился протяжный, жалобный вой каких-то зверей. Гэррис говорил, что это воет ленивец — крупный зверь-тихоход, весьма распространенный в этих лесных краях.
Альвец удержал его и сунул в руку горящий фитиль.
Альвец, вооружившись огромной разливательной ложкой с длинной ручкой, помешивал в котле огненную жидкость; на лица бесновавшихся танцоров падали отсветы синего пламени.
По ее поведению незаметно было, что конюшня где-то близко. Лошадь не втягивала ноздрями воздуха, не ускоряла шага, не ржала — словом, ничем не проявляла нетерпения, свойственного лошадям, когда в конце долгого путешествия они чуют приближение отдыха. Лошадь Гэрриса, которая много раз бывала в гациенде, шла по тропинке так равнодушно, как будто эта гациенда находилась еще за сотни миль.
Он передал Тому штурвал и показал, как следует вести судно. Затем, поставив Геркулеса, Вата, Актеона и Остина у горденей брамселя и бом-брамселя, он полез на мачту.
— Ну, если бог думает о людях, пора ему позаботиться о тебе.