Пожарище кончилось, и тропа опять сузилась до полсажени, протискиваясь мимо темно-зеленых елей, и стала описывать новую широкую дугу вокруг Розинской топи. Еще час пути — и впереди открылся Кауштин луг. Начинались жалованные государем опричнику Семену Зализе земли.
— В лесных дебрях, где мы очутились, — ответил ему Валентин. — Лучше считать себя индейцем, а не археологом. Больше шансов дожить до старости. Кстати, на том берегу тоже нет ни дач, ни дорог. Пара лесистых холмиков, а между ними — болото.
Погожин, взяв палку двумя руками, немедленно пошел в наступление. Воин, не очень понимая, как вести себя в подобной ситуации, помедлил, потом попытался нанести рубящий удар в голову. Милиционер принял его на палку, приподнял ее вверх, подскальзывая под руку, захватил кисть и, проворачиваясь всем телом с одновременным наклоном, уложил противника на землю, четко зафиксировав внизу болевым зажимом.
— Со мной ничего не может случиться, — покачала девушка головой. — А как твоя немочь?
Миша указал на небольшую металлическую гирьку, подвешенную на тонкий тросик.
Опустившись на деревянную лавку у стены, Зализа предпочел смотреть вниз, на гладко струганные доски. Не стоило показывать собеседнику свое отношение ко всему этому кричаще изысканному убранству.