— И ты здоров будь, Дмитрий Сергеевич! — Зализа широко раскрыл руки, и оба служилых человека крепко обнялись.
— Сам говорил, в полном снаряжении топать.
— Не дергайся, дешево отделался. Кровью не харкаешь, значит легкое цело. Кровь течет слабо, артерии не задеты. И шевелишься как здоровый, значит и кости целы. Сейчас я твою дырку стрептоцидом засыплю, пластырем закрою и залеплю. Будет чуть-чуть больно, но до свадьбы заживет.
Разумеется, для боярина Волошина этот кошелек — не такие большие деньги, казну он прячет где-то в потайном месте, но искать схрон, если хозяин сам его не выдаст, можно неделями, а времени такого Зализа не имел. Увязав найденные грамоты в боярское одеяло, опричник вышел во двор, положил его рядом с погибшим конем. Постоял немного, глядя на переставшего дышать Урака, а потом пошел звать своих засечников и десяток Трофима Михайловича в захваченную усадьбу. Стрельцов отвлекать не стал — пусть грабят.
Поскольку не заметить шастающее туда-сюда судно не заметил бы только слепой, скрывать появление под стенами крепости войска мастер не стал, разрешив развести костры на широком чистом пространстве между крепостью и лесом. Практичные туземцы использовали расчищенное пространство — или, по-умному, сектор обстрела — под огороды, и теперь путники бродили между грядками, выдергивая спелую морковь и с удовольствием похрустывая ею в виду неприятеля.
— Миша, помоги человеку, — ласково попросил Росин. — Не управится ведь один.