Камень явился на свет повторно; еще прежде, чем коснуться его пальцами, я поймал облачко чужой силы, средоточием которой была собачья (волчья?) морда.
— Но у меня ведь Кара, — сказал я мягко. — Да и сам я, надо сказать, внестепенной…
Его ученики (а это были именно ученики) бесшумно и зло атаковали. Одновременно с трех сторон; то была не первая их атака.
Косое солнце преображало пустой парк. Одинокий лебедь протянул шею едва ли не поперек дорожки — проголодался за ночь, требовал завтрака. Алик нашел в кармане остатки печенья и наконец-то исполнил свою давнюю мечту — накормил птицу.
— Давай, — я улыбнулся. — И-раз, и-два, и…
По образовавшемуся в толпе коридору уже шагал крепкий темнолицый мужчина лет пятидесяти. За ним, отставая на пять-шесть шагов, следовала свита — трое сопровождающих были невысоки, широки в плечах и длинноусы, четвертый выделялся исполинским ростом. На гладко выбритой голове великана плотно сидел широкий обруч желтого металла.