— Три, дружок, три хорошенько! — язвил он.
— А кто установил мину-то эту? — сказал Пенкроф, не желая сдаваться.
— Я думал, что они водятся только в жарких странах.
Колонисты очутились у небольшой бухты, в которой не поместилось бы даже два-три рыболовных судна; она-то и являлась устьем реки; её воды не впадали в море, плавно катясь по пологому склону, а низвергались с высоты сорока футов, а то и больше, — вот почему прилив не изменял течения потока. Никогда ещё, вероятно, волны Тихого океана, как бы высок ни был прилив, не достигали берегов речки, которая как бы образовала естественный шлюз, и, без сомнения, только через миллионы лет водам суждено было подточить его гранитное дно и проложить удобный путь для реки, впадающей в море. Поэтому, с общего согласия, потоку дали название «Водопадная речка».
— Итак, Герберт, — добавил инженер, — твоя находка очень важна для нас. В тех условиях, в каких мы здесь оказались, друзья мои, всё может сослужить нам службу. Не забывайте этого, прошу вас.
— Ведь у них теперь нет Боба Гарвея, значит, некому вести корабль… Ну, они и наткнулись на рифы. Судёнышко ваше разбилось.