Казароны, даже самые голоштанные, считали себя равными первым вельможам и усиленно презирали торговцев, ремесленников и крестьян, ну а бириссцы презирали всех кагетов оптом и в розницу, но, странное дело, веками кушали из их рук.
— Хорошо, — Альдо поднялся, — пусть будет так, как вам нравится, хотя кровь дворянина не дороже его слова. Мой друг должен сделать то же, что и я?
— Цены нет только у любви, остальное можно купить и можно продать.
Он наконец ушел. Вместе с Пакеттой. Альдо запер дверь на ключ и повернулся. Если б не напомаженный боров, мальчишка был бы мертв.
— Умный какой, — вдовица нагнулась, обозревая свои одежды, — и впрямь… Видел, говоришь? Где? Когда?
— Нет, — покаянно вздохнул Бонифаций, — грешен я и несовершенен, тыкаться не обучен, а вот книги воинские читал. В них написано, что по всем законам стратегии и тактики ждет нас поражение неминучее.