Нас пригласили в некую лабораторию, якобы для того, чтобы проверить, не дают ли нам преподаватели чрезмерной нагрузки. Даже если бы я знала, как можно обмануть уйму хитрой аппаратуры, вряд ли бы смогла это сделать — за мной следили во все глаза. Не знаю уж, что там показали их датчики, но комиссия выглядела несколько взбудораженной. Очевидно, они нашли во мне нечто такое, на что определенно не рассчитывали.
Полтора месяца спустя я, на этот раз дико опаздывая, вломилась в университет не с нашего "черного хода", а через главный вход. В глаза мне бросился большой плакат на стенде новостей университета — цветная фотография в черной рамке… "Ушел из жизни… молодой талантливый маг… профессионал… лауреат…" И — большими черными буквами: "Давлетьяров Игорь Георгиевич"…
— Садись, — он кивнул на кресло у журнального столика, — и переписывай. Прямо сейчас. Я пока выйду покурить. Думаю, четверти часа тебе хватит.
Как это нет окон? Если смотреть снаружи, то глухой стены на втором этаже, где расположена библиотека, нет! Значит… значит, это иллюзия, и, надо отметить, мастерская: то на оконном стекле появится трещина, то форточка окажется открытой, то шторы поменяются. Вот это да! Выходит, там может храниться что-то действительно важное!
Хорошо, но ведь существуют же личные дела преподавателей? Существовать-то существуют, да только кто же даст мне в них заглянуть… Опять тупик. Игорь Георгиевич не желал раскрывать мне своих тайн…
— Ну, я вам объясню. — Селезнев встал и прошелся по комнате. — Видите ли, однокурсники убитой в один голос заверяют, что в последнее время у нее завязался бурный роман с уже не раз помянутым господином Давлетьяровым. Вы хотите сказать, что не знали? Ну ладно… И тут, Наина Юрьевна, мы с удивлением узнаем, что у вас тоже имелась связь с этим любвеобильным господином. Какой тут можно сделать вывод?