2024 © Все права защищенны - BookQuotes.ru
Железную крышку-ковш на выкрашенной в унылый серо-зелёный цвет трубе я открывал и закрывал не меньше трёх раз, но так и не набрался духу, чтобы швырнуть ей в глотку все мои сокровища. В голову почему-то лезли мысли о Диего де Ланде и его аутодафе, и о книгах, которые сжигали на площадях немецких городов нацисты. Сравнение было, в любом случае, не в мою пользу: стоя перед помойкой со своей жалкой стопочкой переводов чужих мыслей, я отнюдь не смотрелся героем свободомыслия, тем более что в роли инквизиции выступало моё же alter ego.
Просмотров: 2
Я молча кивнул. Он тоже больше не проронил ни слова, в полной тишине вручив мне ту самую коричневую папку с застёжками, и уставившись в отчётность. Заключив, что аудиенция окончена, я поспешил ретироваться.
Просмотров: 2
— Ах, да… Совершенно тривиальные ритуалы. Салат оливье, чищенные серпантином апельсины, шампанское. Фильм «Ирония судьбы». Новогоднее обращение президента. Общение в трудовом коллективе.
Просмотров: 2
Я тоже нахмурился, всем своим видом показывая, что твёрдо стою на стороне добропорядочных жильцов, и настроен решительно против хулиганов, алкоголиков с пятого и семейки этажом выше, которая постоянно дрелит стены после десяти вечера. Не говоря уже о големах.
Просмотров: 4
Хотя мне хотелось прервать чтение ещё при описании первых симптомов загадочной лихорадки, поразившей отряд, я так и не сумел оторваться от текста, покуда не покончил с посвящённым ей пассажем. Лишь после этого, опустив веки, я стал вспоминать ту болезнь, что довелось перенести мне самому. Жар, скручивающий тело как тряпку и выжимающий из него весь до капли пот, соперничающие по правдоподобию с действительностью кошмары, и слабость, которая лишает воли и мышцы, и разум, делает их ватными, чужими…
Просмотров: 3
Мой приёмник, как я уже отмечал, родом из семидесятых и ловит волны только КВ-диапазона. Вдоль всего корпуса по его лицевой стороне идёт застеклённая шкала частот. Шкала эта размечена цифрами и названиями городов, из которых ведётся вещание на соответствующих волнах. Во всяком случае, в семидесятых годах дело обстояло именно так. У одной отметки значится «Берлин», у другой — «Париж», у третьей — «Буэнос-Айрес». (Отчего-то мне кажется, что, осторожно вращая ручку и вслушиваясь в пробивающийся сквозь помехи голос аргентинского диктора, наши отцы намного острее чувствовали, насколько мал и тесен мир, чем можем ощутить это мы, глядя по телевизору в прямом эфире новости из Латинской Америки.)
Просмотров: 2