– Правильно, сударь, – угодливо захихикал трактирщик. – Я всегда считал, что негоже бабам без мужей по городу шляться. Обязательно в какую-нибудь историю угодят. Пусть дома сидят да детей ростят. Все равно ничего путного от них не дождешься.
Под призрачным светом полной луны камни, образующие правильный круг, бросали черные изломанные тени. Казалось, будто в этом непроглядном мраке что-то копошится и извивается. Словно на самом деле под каждым валуном скрывался глубокий провал, ведущий прямо в земли мертвых. И усопшие беснуются сейчас перед тонкой гранью, отделяющей наши миры, пытаясь прорваться к нам, живым. Отнять наши тела и получить шанс на вторую жизнь.
– Не паясничай, – строго одернул меня отец, в то время как Гворий лишь смущенно опустил голову. Понял, поди, что эти слова не только к заносчивой эльфийке относятся.
Тот едва не встал на дыбы от столь грубого движения хозяина и возмущенно зафыркал. Я даже не сразу поняла, о чем говорит полуэльф. И вообще – что такое привал? Неужто на свете осталось что-то, кроме монотонной утомительной скачки?
– А зачем тебе вообще в таком случае потребовалась моя помощь?
Гворий явно пожадничал или просто побоялся израсходовать слишком много своих сил, очертив столь малый невидимый круг, что стоять пришлось едва ли не в обнимку. Даже шага в сторону не сделаешь – сразу же на открытом пространстве окажешься. Нельзя сказать, чтобы такая близость полуэльфа была мне неприятна. Но, если честно, я чувствовала себя несколько неловко, прижимаясь всем телом к Гворию. Да еще и плащ, зараза, так и норовил распахнуться, выставив меня в совсем уж неприглядном виде.