Когда мы уселись в кунге и запустили ложки в кашу, Косяк вдруг заявил:
Кино действовало на солдатские мозги прямолинейно и мощно. После "Греческой смоковницы" народ побежал к женскому общежитию, про которое давно забыли, потому что оно было неудобное — приходилось лазать в окна второго этажа. А после "MadMax-2" наш героический Взвод Обслуживания И Хранения вдруг построился и утопал в парк техники. Бригада провожала ВОХ круглыми глазами. Ребята позже объяснили: "Мы хотели посмотреть, хватит ли у нас железа склепать пару таких же таратаек".
Я до сих пор в душе самоходчик. Боюсь, это не лечится…
Рядом сидел на бревнышке капитан-десантник в щегольской, с иголочки, полевой форме.
— Как… Как ты это вынесешь… — еле слышно произнес Большой.
— Я — за, — твердо заявил Тяглов. — Я политработник, мне положено быть за! И вообще, хуже, чем сейчас, уже некуда. Так что пускай будет перестройка, новое мышление и все такое прочее…