— Я ничего не знаю! Раковина была чистой! Работа не принимается, не принимается, ясно вам?!
— Чем ты их кормишь, Зеленский? Даже прохиндей Малютин играл лучше!
Ночь, покой, красота. Армейская идиллия.
После второго стакана майор Афанасьев изъял у капитана Димы Пикулина табельное оружие. Со словами:
В штабе было холодно всю зиму, офицеры не снимали шинелей и грызлись с начальником тыла, который воровал из кабинетов электрические отопители "в целях пожарной безопасности". Плюс двенадцать это температура, когда при интенсивной работе на тяжелой механической машинке начинает идти кровь из-под ногтей. Но зато тут хватало материала для исследований. Человеческого материала. Жизнь приобрела некоторое подобие смысла. Уморительные и поучительные истории в штабе и вокруг него приключались ежедневно. И хотя я снова болел, да и эксплуатировали меня зверски, все равно тут было, на что посмотреть. И накрепко запомнить. Конечно, тоска иногда наваливалась и принималась грызть нещадно, но все-таки я избегал того, что поджидало в учебной батарее — отупения и озверения. И через полгода из учебки загремел в войска все тот же парень: веселый, острый на язык, практически не битый и совершенно не злой.
ББМ бросила разминку и начала медленно стягиваться к этому цирку. Вся бригада, как один человек.