Вечером майор Афанасьев оценил проделанную работу, похвалил меня за качество и вдруг задал неожиданный вопрос:
— Значит, штабные козлы решили от тебя избавиться, — сказали сержанты из моей учебной батареи. — Перетрусили. Ладно, не падай духом. В войсках тоже люди служат. Ты, конечно, ни фига не обученный, но это ерунда. Все доучиваются на месте.
И вдруг со мной случился подвиг. Скромный такой подвиг, какие приходится иногда совершать на боевом посту.
На восьмой день службы в Вооруженных Силах СССР я красиво потерял сознание. Не выходя из строя: так сказать, на боевом посту. Холод, голод, постоянный стресс, надрывная работа (выковыривали смерзшуюся щебенку из вагонов), да еще и навязчивое ощущение абсолютной иллюзорности бытия — тут не в обморок хлопнуться, а свихнуться можно с непривычки. Говорят, в тюрьме поначалу ощущения те же, пока не адаптируешься. Плюс, у меня была уважительная причина: температура подскочила.
— Да у нас же под башней целый вещмешок.
— Эй, Олеги! — позвал я. — Берите посуду, идем за известкой.