— Не думаю, что сумею сейчас уснуть. — Противореча себе, она опустилась на брошенную под дерево плащ-палатку и, уже закрывая глаза, прошептала: — Спасибо, Ник.
— Думаешь, они с нами много разговаривают? Если бы. Утром прикажут построиться, сосчитают и снова свободны на сутки.
— Это мой дхар. Ночью сорвался и улетел, я думал, с концами. Оказалось, зря на него напраслину возводил.
— В чем дело? — У нее был осипший от недосыпания голос.
— Не каждый зародыш подходит. И еще меньше выживает после модификаций. А до получения необходимого результата доходит от силы каждый сотый.
Приземистый дом, выкрашенный в белый цвет, когда-то служил гарнизонной гауптвахтой. До сих пор в воздухе чувствовался пронзительный запах хлорки, этого древнего средства дезинфекции. В юности Ник как-то задал вопрос своему наставнику, зачем применять хлорку, когда есть гораздо более безопасные и, что самое главное, не обладающие таким противным запахом средства. Тот рассмеялся.