И только, как накрытая шляпой птица, загнанно билось и трепетало сердце… Она рывком поднялась и села на кровати. И тотчас же из смежного помещения, где разместились двое гвардейских офицеров, раздался еле уловимый ухом шум и — стон. Короткий, как всхлип, но такой явственный, такой!.. Энтолинера бросилась к секретеру и, выхватив из ящика кинжал в инкрустированных серебром ножнах, обнажила его. Лезвие тускло сверкнуло в клине лунного света.