И вот теперь Стерегущий мертв или скоро станет таковым. Быть посему!.. Старший Ревнитель привык скрывать свои чувства, но тут он едва не позволил себе улыбнуться широкой, не открывающей зубов — торжествующей улыбкой хищника.
— Значит, он не солгал мне тогда, — ровно выговорил младший Ревнитель и, убрав кинжал от горла Ингера, вдруг коротким взмахом вогнал лезвие по самую рукоять в правую его руку, чуть пониже плеча.
Бреника словно окатило ушатом холодной воды: он все понял. Леннар собирается в деревню Куттака, которую своим появлением в ней невольно подставил под страшный удар. Ведь так или иначе, но практически все жители деревни общались с Леннаром, следовательно, все они подлежали уничтожению. Но особенная опасность угрожала семье ремесленника Ингера: ему самому, а также его отцу, старому Герлинну, матери, братьям и сестре Инаре. И Бреник куда лучше Леннара знал, что Ревнители, которые направлены туда Стерегущим Скверну, будут действовать с неукоснительной, беспощадной фанатической целенаправленностью. Если во имя Благолепия, во имя чистоты мира нужно уничтожить сто человек — они умрут. Тысячу — и они умрут. Ибо Бреник, знакомый с канонами Храма на этот счет, знал незыблемость догм Благолепия и ту беспощадность, с какой они претворялись в жизнь.
…К Леннару пожаловал не кто иной, как САМ предстоятель Купола, верховный жрец кканоанского Храма, Зембер XV.
— В вашем городе вообще много людей с золотыми руками. Быстрыми, умелыми. Только каждый шустрит в своем деле.
У него начинала кружиться голова. Слова, липкие, длинные, похожие на паутину, — слова, от которых не отмахнуться, из которых не высвободиться…